Приговоренные к пожизненному - Страница 62

Она кивнула, настороженно глядя на меня, как будто я собирался удрать.

Мысль о побеге определённо проскочила в голове. Что было глупо, потому что я никогда даже не думал о нем, пока был всё ещё на условно-досрочном. Моя первая неделя с родителями была такой ужасной, что я, на самом деле, думал о том, чтобы натворить что-то, чтобы меня обратно отправили в тюрьму. Думаю, что хоть какой-то здравый смысл ко мне вернулся, поэтому я держался до последнего

Часть меня хотела прийти на могилу Майки, чтобы понять, смогу ли я это сделать, но другая часть всё ещё была тем шестнадцатилетним ребёнком, потерянным и травмированным, ребёнком, который просто хотел вернуть своего старшего брата назад.

Мы молча упаковали вещи в грузовик. Это не заняло много времени, но Торри не просила меня двигаться быстрее, чем потребовалось бы. Наконец-то, мы закончили собираться, и у меня закончились все отговорки.

— Итак, эм, куда нам ехать?

— Соуз Тринити Стрит, — сказала она спокойно, оценивая мою реакцию.

Я глубоко вздохнул и завёл мотор грузовика. Этот звук успокоил меня, но, как только мы начали ехать через город по знакомым улицам, я почувствовал, как всё моё тело покрылось потом. Сердцебиение ускорялось до тех пор, пока я не начал бояться, что упаду в обморок.

Я уже почти начал задыхаться, к тому времени, как она тихо сказала:

— Мы здесь.

Я выбрался из грузовика, чувствуя, как немеют ноги. Руки тряслись, ладони покрылись холодным липким потом. Я подумал, что меня сейчас стошнит.

Как в тумане, я пошёл ко входу на кладбище и уставился на аккуратный газон и на узкие ухоженные дорожки.

— Чёрт, мне следовало бы выпить, — признался я.

Торри сжала мою руку.

— Я вообще-то против выпивки, но у меня есть кое-что интересное для тебя, — Торри чмокнула меня в губы. — Стало немного легче?

Я слабо рассмеялся.

— Попозже, возможно.

— Нам сюда, — сказала она, осторожно потянув меня за руку.

Мы прошли мимо рядов с красиво украшенными надгробиями, рядом с некоторыми в вазах увядали цветы.

— Мне нужно было принести цветы? Чувствую, что надо было бы.

— Главное, что ты просто пришёл, — сказала она успокаивающе.

А затем я увидел его имя, и холодная реальность накрыла меня с головой. Это было на самом деле, всё это было настоящим. Мой брат, который был полон жизни, полон любви, а теперь это была его могила. Это был его конец. Из-за меня. Моё будущее завертелось у меня перед глазами. Я был один, больше не было моего брата рядом со мной.

Я дотронулся до холодного камня, желая почувствовать его, установить эту связь. Медленно закрыл глаза, пытаясь почувствовать его присутствие, хоть что-то. Но ничего не произошло, только гладкий мрамор под рукой.

Я открыл глаза, и меня как будто пнули в живот, когда я прочёл всю запись.

МАЙКЛ ГАБРИЕЛЬ КЕЙН

25 НОЯБРЯ 1987 – 10 ИЮЛЯ 2006

ЛЮБИМЫЙ СЫН

«НЕ БОЙСЯ ТЕХ, КТО МОЖЕТ УБИТЬ ТЕЛО, НО НЕ МОЖЕТ УБИТЬ ДУШУ»

Я услышал странный сдавленный звук, но только, когда Торри обернула свои руки вокруг моей талии, я понял, что это был я.

— Любимый сын! Господи, они даже не могли…они не захотели…он был моим братом, Торри! Моим братом! А сейчас выходит так, как будто я никогда и не существовал. Боже, Майки! Мне так, так жаль! Это должен был быть я! Я бы сделал всё, что угодно, чтобы вернуть всё назад!

Я упал на колени, у меня начала кружиться голова, желчь начала подступать к горлу.

— Это должен был быть я.

Торри встала на колени возле меня, сила её маленького тела была единственной вещью, которая удерживала меня от дальнейшего падения.

— Нет! — ахнула она, — не говори так! Я рада, что ты жив. Я рада, что ты выжил.

Я почувствовал её пальцы у себя в волосах, а её тёплое дыхание было у моей шеи.

— Ты должен найти в себе силы тоже быть счастливым. До конца своей жизни.

Она крепче прижала меня к себе, и постепенно земля перестала шататься подо мной.

Я прижался к ней, вдыхая запах лета в её волосах.

Спустя несколько минут почувствовал, как она ослабила хватку.

— Мои колени убивают меня, Джордан. Можем мы, пожалуйста, присесть?

Немного напряжения покинуло моё тело, когда мы опустились на траву. Торри прижалась ко мне. Положила голову мне на грудь и стала гладить по руке, как будто пыталась успокоить испуганного ребёнка.

Её прикосновения успокоили меня, и сидя здесь, среди надгробий, я почувствовал странное ощущение покоя.

— Мне было интересно…— сказала она спустя несколько минут.

— Насчёт чего, милая?

— Что бы ты рассказал Майки обо мне?

Я выгнул бровь и повернулся, чтобы посмотреть на неё.

— Ну, знаешь, — продолжила она, — как парень парню, брат брату.

— Хмм…ты хочешь, чтобы я нарушил братский кодекс? — поддразнил я её.

— Представь, что меня здесь нет.

Я почти засмеялся.

— Это было бы чертовски сложно.

— Ой, да ладно!

Я глубоко вздохнул и снова прижал её к себе, набираясь немного сил от её тонких рук, которые обнимали меня за шею.

— Привет, Майки! Прошло много времени. Думаю, ты знаешь, почему я не был здесь. Видишь мою девушку Торри? Она просто нечто, да? Господи, она такая хорошая. У неё самое милое лицо на Земле, а эта копна длинных кудрявых волос цвета пшеницы прямо перед сбором урожая, и меня почти убивает, когда я наматываю эти локоны себе на палец — такие они мягкие. Она так же настоящий фейерверк. И она одна из тех людей, которые освещают комнату, когда заходят туда, понимаешь? Она полна жизни, полна радости. И, чёрт, она честная. Мне не нужно убегать от всего этого дерьма, когда я с ней. В постели? Чёрт, да! Она чертовски горячая штучка! Я не могу насытиться ею. Знаю, знаю, абсолютный подкаблучник. Но должен тебе сказать, брат, она того стоит. Когда она смотрит на меня, я могу увидеть своё будущее в её глазах, могу видеть нас, уезжающих вместе, стареющих вместе, дети и всё прочее. Она ещё не знает этого, но она никуда не денется от меня. Люблю ли я её? Это намного больше, чем любовь, брат. Она мой смысл жизни.